Сильверная
Легко ли парсить из пустого в порожнее?
Не знаю, сможет ли ответить на это
Сильверная смерть,
Глупая, неосторожная,
Сильверная смерть равнодушна к поэту,
Прожито
Уже даже двадцать седьмое лето,
Не хочется следующее встречать. Я берёг корявость берега, его обжига,
двухэтажные кареты
Строил. Стоило только начать
эту двойственность в себе подмечать, семь бед
— каждая в пятницы
на неделе
Пролита, сорвана последняя печать,
долетели. То ли то,
Что я безнадёжно влюблён только в слово
Настолько и до конца,
Как не любят даже в лучшие годы красавца-юнца,
то ли настолько застыло вокруг время, но больше отчего-то не верю
Ни в "Мы сойдёмся", ни в "Я согрею", ни в удачу,
Падающую на колени, на кол еле-еле заползающую саму, как будто само собой, так и должно быть. "Сау
бол" — с усмешкой проговорю, просто отдавая мелкую дань
Уважения, так в магазинах небрежно протягивают длань,
Якобы не считая денег и не чувствуя монет жжения — врут, конечно. Тьма кромешна.
Теперь я,
успевший даже черкнуть про сына Дедала,
почерпнуть
пару ударов судьбы, сочтя за урок — курок, которого мало
Мне, конечно,
сжигаю и те перья,
Что решкой
не обернутся, если выше подкинуть,
да и орлом не взлетят. Так, лишь потешно
воздух пылью снабдят. Сжигать хорошо. Сократят
ли после
Мне что-нибудь, как второму послу, врос ли
Мозг мой в чужую кость и
Вообще, что теперь требуется, или потребуется,
После белого савана, грозди
ли виноградов готовить, жадно сдавливая их ногами, словно ночью сова на
суке сидит, у деревьев груди.. В этих вопросах я вечно один.
Вина града ли, каждого из моих семи,
Каков я? Вен акр вдали
Продавался, продавался, прожимался не мной, чувствительный вышел
Венок ада, но кто в итоге
Внёс лучшую лепту в то, что принято звать гной
Сердца моего? Сей царь, карий вол
по кромке, по самому краюшку
Круга бродит, копытом точит, не вверх,
А вниз поглядывает, а я — знай себе жгу
не вех
Тяжёлую думу, а век
изнутри, вдовоед
Будто, а все вдовы — несущественны, сумеречны,
Можно сказать, никогда и не существовали.
Бывшие жёны моего уличного,
боевые товарищи на пути в дали.
Что-то такое, во что я хотя бы точно верил.
Время, время. Остановилось в крене. Чего-то ему не додали.
Сильверная смерть — согласился бы тот
Мальчишка, что в двенадцать, вдруг, ни с того, ни с сего, вброд пошёл, объединил в голове пять-семь-пять слогов,
Честь, долг, растраты ума согласно издержкам,
И таинства письменности без письма — кровь молока, не мешкал
Ни разу, не боялся, и стал уверен, что он победит — согласился бы тот мальчишка
На сильверную смерть, что даётся с позором в кредит?
Да нет, поди. Только что ты знаешь, мальчишка, что ты успел узнать?
нас объединяет только один котёл боли и общая мать,
Не было в тебе такой усталости, не было отчаяния перед.
Не прожигай меня сквозь время взглядом.
Ладно?
Поэт, вздохом посылая горсть воздуха в ладан,
тебе верит.