elenovich.lol

Всё утро, которое,
Строго говоря, вообще-то является вечером
У нормальных людей, но не у меня,
Всё утро думаю, сколько по времени (мне терять нечего)
Я бы выдержал на пытке солёной едой – три дня?
Двадцать два дня?
Ни дня?

Хьюзов было много, я выбрал не того, уговора не было, оттолкнул ногой
И актёра-инвалида, и актера из позапрошлого века,
Даже живописца с его апрельской любовью. Другого вида,
Бутлега эго,
Меня всегда интересовали новости. Ровень гринда

Среди шторок, вымпелов,

тысячного "да, я согласен на кукис",
тысячного "нет, не отслеживать местоположение",
Миллионного "читать далее", что-нибудь про поражение,
Что-нибудь про муки с, или любовь с, или ненависть к, или месть над.
Умозрительный, умопомрачительный променад.

Что сказать. Вода реже соли, побои, побои, жизнь внутри папки журналиста будет и то слаще,
Это вам не кофе услужливого баристы, не "оберегись" – добрый и внимательный крановщик, не "мы тебя любим" – аккордом полнился футбольный стадион (классика, сначала смерть, потом вой),
Не "Ты
зас-лу-жи-ва-ешь", нет. Еда с солью. Ешь.
Сегодня блюдо не идёт в связке с водой.

Арчи
(Хочу ласково звать его так)
вряд ли смог вообразить
Родителей в тюрьме, мальчик
Он был простак, мальчик в мире ненависти и теней.
Упал и ударился головой. Пять раз.
Может больше, но посчитали, что этого хватит. Затем звонок от матери – отцу, рассказ,
Ледяное безразличие, беспокоиться стоит только шкуры ради.
29 лет тюрьмы ей, 21 ему. Арчи не прожил и семи..
Из заключения в суде идёт, ползёт, сулит, страшными буквами, эпитафия сыну:

«она применила к его телу силу,
эквивалентную той, которая могла бы возникнуть при столкновении
на высокой скорости»

Артур Лабиньо-Хьюз не просто умер не так, отпечатав кровь на стене;
в области
Моего разума уз рождается простое и грустное: он даже ел не так
На протяжении всех шести лет.

Странный информационный груз.
Не формализовать устное,
нет.