elenovich.lol

(Смотри, не обляпайся.)

На прикроватной тумбочке стоят вещи: на них надписи

"Выпей меня", "Съешь меня", вещий

сон рукой не сняло ещё, очки ждали личика,

Волосы - укладки, тело - тела гладких.

Ничего

не подавало знаков опасности, в сущности не было разности,

Как и вне сущности - не было разделения, и тем не менее

Что-то её тревожило. Казалось бы - вот же он,

Краткий миг тишины, спокойствия, без лжи, буйства, "Лось твой, ё-

ма, что вчера натворил" - никто с такой фразой не метал

культурные ножи в

Ласковость перин и тишину ума.



Сборы за сборами, спорой за спорами,

Потихоньку вечер стал обретать своё задуманное естество:

Аля приоткрыла дверь, шагнула, накрыла на стол,

Гостей вокруг под сто, может двести - но хотелось реже

Кого-то бесплатно нежить, ей же

тем более не нужно такого было в ответ, престол

Любви ей пока виделся глупым кустом,

Что мешает видеть, как её личный рассвет брезжит.

Не закрывать этот вид.



Часы за часами, секунды вспять, и вот утомлённая,

Начавшая вдруг скучать, Аля ловит краем уха, что говорит

Мужчина с усами, рядом с ним собеседница-старуха,

само собой сердится, но молчит, этот надоедливый

рассказ неприятен, горчит, но в каком-то смысле открытие,

оттого и любопытен событиями,

В которых позвякивают то тут, то там

ещё неопознанные, незнакомые нам,

ключи, без причин.



Надо сказать, всё это время, как заведённая,

Носилась одна и та же мелодия по кругу, но она,

На удивление, не переключалась, не выводилась из тиража:

Называлась Rhythm of the Rain, некий Kno

В ней что-то там выражал, но никто не вслушивался,

Достаточно было отсутствия ужаса, хороший плацдарм для

Куража.



Мужчина продолжал: "И вот, поймал я себя вдруг на мысли,

Что, в общем-то, как Земля делает свой оборот,

Или суть фокуса всегда в отвлечении, если мы с ней,

И с тобой, и с теми людьми и проживаем период, год,

То ровно такой же, как и в далёком сорок шестом,

Правда не думаю, что кто-то тогда действительно

Начинял комнату большим и удобным шестом,

Но, честно говоря, детали антуража - это числительные,

Что в этом уравнении, как не меняй местами,

Лучше не станет, как не старайся, смысл не будет сражён.



Король был другой, розы красились в хаки,

Может даже было больше чести, легче дойти до драки,

Чёрт разберёт этот культурный код, завесы и слуги

Сентиментальности, излишней гордости, сбивают потуги,

Попытки сравнить: те ли сердца пылали в такой же груди,

как у меня, у неё, у тебя, но погляди,

Что расскажу дальше, не сердись на меня, старуха,

Моя свеча мысли ещё не потухла.



Собралось в том здании, почти семьдесят восемь лет назад,

Тоже не мало людей, молодых, горячих, мысли - роскошный сад,

Не выжженный, почти не тронутый секатором суровой правды,

несмотря на происходивший в стране ад, по накатанной им в дым

табака смеялось легко, градус не мучил печень, только кровь.

Они отмечали праздник, что люди раз в год отмечают вновь и вновь,

История не только циклична - но ещё и вечна.

Наверное смертных дразнит.



Мы с ними, конечно, не во всём рифмовались - помнишь, говорил, про детали:

С их одежды мы может быть и не смеялись, но мы живём посвободнее: регалии

Наши не так полны, даже больше пусты, но и одежды на нас нет, между нами мосты

С лозунгами almost naked, под ними разврата реки, но мы и не на пути к Мекке,

поэтому, как Адам и Ева, по сути своей так просты.



Но затем — я перейду к сути — они все погорели, порядка двухсот человек,

всей толпой, представляешь, какая трагедия? Ты, верно, думаешь - эк,

Я завернул, врун и сказочник, ссылаясь к великому По, повторяю слово

В слово рассказ «Прыг-скок», издеваясь над слушающим словно, но нет,

Так уж вышло, что в клубе НКГБ 1946-го, действительно появляться многим

Не стоило,

ни второго января, ни в ночь на третье. А к чему я всё это.. Не погорим ли мы с этим,

Как и те прекрасные юнцы и девы? Кто бы сказал, кто бы напел нам, будущее действительно

Лучше вплетать в напевы.."



Аля вздрогнула, словно очнувшись, мимо прошёл старый знакомый:

"— Смотри, не обляпайся", а затем всё вокруг как в тумане,

То близко станет весёлый угар, то грусть к себе тихо поманит,

Всё, как обычно, лёгкое чувство приятной и нежной комы.

Даже Шляпник, помотанный, забежал не в ту дверь,

Даже Заяц с носком, и Мышка Соня сплясали,

Бриллианты, часы, дорожки - то красные, то белые, ей

всё вокруг было до смеха. Кроме угла, где сидел мужчина с усами.

Забавно, как история всё повторяет. Её корабль пришёл, отчалил, выделил, пришёл, отчалил, выделил,

Ещё так обыденно. Странное чаепитие.



А затем пробуждение, заголовки через день, скандал, суды, покаяние,

Пока рано решать, как дальше пройдёт жизнь, лучше или поганее,

Пока стояла в церкви и показательно молилась, Аля думала: "Ну и вляпалась

же. Боже, скажи на милость,

зачем были "Съешь" да "Выпей" как в мираже,

к чему допустил искушение? Ведь теперь это точно габелла."



Подумала, подумала, и тихо шепнула: "Знаешь, старик, в чём твоё поражение?

Лучше бы я действительно

Тогда тоже сгорела.."